в октябрь

Огромные дома новых жилых массивов просто так не выпускают из своего молчаливого окружения, пытаясь заглянуть к тебе в душу горящими оконными глазами. Темнеет всё раньше, зима всё ближе.
Задыхающаяся в пробках столица – чуть в стороне от этого небольшого города, где я иду из офиса до дома полчаса пешком, слушая в плеере мрачный тяжёлый метал. Я иду вдоль шоссе, по которому тянутся нескончаемым потоком из столицы в область автомобили с измученными после трудовой недели жителями. Как обычно, я двигаюсь против общего течения.
Одно полушарие мозга озадачено планом А, другое грезит о плане Б.
Ситуация, когда порнуха нравится больше живой женщины, косвенно предполагает, что тепловая смерть Вселенной в холодной энтропии соотносится с личными предпочтениям более, нежели быстрый конец в адском пламени взрыва какой-нибудь сверхновой звезды или возврат в горячую преисподнюю первичной сингулярности.
Это как музыкальные настроения: на днях я слушал Anathema, а сегодня Alice in chains.
Это как физическое ощущение силы земного тяготения, когда стоишь куришь на балконе и заглядываешь через парапет вниз, упираясь взглядом в бетонную площадку козырька над подъездом и машинально прикидывая, что падать до него с восьмого этажа всего-то секунды две. Вспоминается школьный курс физики и формула ускорения свободного падения.
Free fall.
Но время ещё есть. За эти две секунды я успею многое. Я ещё доберусь до неё. И до себя тоже доберусь. Снова увижу кроваво-красный рассвет с этого балкона. А потом полную луну в ночи, как сегодня, когда все одинокие и отверженные сердца бьются в унисон немым хором в прощальной песне. Я слышу их. Они не дают мне спать.
Ничего, братишка, выспимся на том свете. А пока можем повыть на луну, как бездомные собаки. И выкурить ещё по сигарете. И выпить чего-нибудь покрепче для согрева. Вся ночь ещё впереди, холодная бесконечная ночь этого мира.